Духовые инструменты и классики

В соответствии с одной старинной хроникой времён Французской Революции интерес к сочинениям для духовых инструментов, по крайней мере, во Франции, зародился именно в те годы. Как известно, 7-го брюмэра III года Революции, или 28-го октября 1794 года, в Париже, в театре на улице Фэйдо, были исполнены две Увертюры для одних духовых инструментов, сочинённые — одна гражданином Мэюлем, а другая — гражданином Катэлем. Но несколькими годами раньше для одних духовых писал уже Моцарт, и его Серенады пользуются вниманием музыкантов ещё до сих пор. Они написаны для различного состава духовых инструментов, иной раз даже с участием бассэт-хорна и контрафагота, но в основном — для восьми или двенадцати исполнителей.

Не остался в стороне и Бетховен. Он, правда, не написал ни одного произведения, в котором количество духовых инструментов превысило бы цифру восемь, но, тем не менее, полезно вспомнить и о нём. Он оставил два любопытных Октэта, написанных для двух гобоев, двух кларнетов, двух валторн и двух фаготов, один Секстэт для двух кларнетов, двух валторн и двух фаготов, и три Дуэта для кларнета и фагота. Остаётся только пожалеть, что все эти произведения великого мастера оказались почти забытыми и совершенно не появляются на концертных эстрадах больших городов. Очевидно, ими пользуются в классах «духового ансамбля» и не считают уже нужным показывать их «широкой публике».

Но не в этом, собственно, дело. К сожалению, не все ансамбли деревянных духовых инструментов звучат одинаково захватывающе и увлекательно. В сочетании некоторых из них проступает известная сосредоточенность и даже скорбность. В сочетании других — обращает на себя внимание некоторая вялость и приглушённость звучания. В составе третьих — благотворное влияние на звучание гобоев, фаготов и, отчасти, кларнетов оказывают валторны. Но, как общий вывод, надо отдать справедливость «звонким» звучностям и согласиться, что чем меньше в составе духовых инструментов «ясных» и «светлых» звучаний — флейт и кларнетов, тем напряжённее, тоскливее и пасмурнее они звучат. Поэтому, иные композиторы, если не искали случая присоединить к духовым инструментам «украшающие» звучности — о них^ речь ещё немного позже,— то в первую очередь они пользовались флейтами или увеличивали количество кларнетов. Та же цель легко, конечно, может быть достигнута и с участием трубы.

В самое последнее время советские композиторы начали уделять немалое внимание трио или квартету деревянных духовых инструментов. Трио — в нём, к сожалению, не участвовала флейта скоро уступило место более полному и совершенному объединению всех четырёх представителей семейства «дерева». Это содружество инструментов звучит превосходно, хотя в большом количестве слушать его немного утомительно. Впрочем, небольшие по объёму вещицы — очаровательны.

Все недостатки объединения деревянных духовых инструментов мгновенно исчезают, как только к их звучности примешиваются «украшающие» инструменты. Лядов в этом отношении сделал чрезвычайно удачную попытку, избрав для своего произведения только ясно и звонко звучащие голоса. Благодаря такому сочетанию инструментов ему удалось воспроизвести нежное звучание «музыкальной табакерки». Это сочинение, написанное для малой флейты, обыкновенных флейт, кларнетов, арфы и колокольчиков,— звучит восхитительно. Оно очень хорошо известно, часто исполняется и пользуется неизменно шумным и весьма заслуженным успехом.

Отнюдь не надо думать, что музыка, написанная в таких звуковых сочетаниях,— «легковесна» или «поверхностна» по своему содержанию. Нисколько. Она достаточно проникновенна и в меру «живописательна». В этом ли её недостаток? Впрочем, в таких случаях, лучше всего предоставить слово самой музыке. Пусть она сама «постоит за себя» и оправдает право на своё существование. Здесь можно только облегчить ей эту задачу и напомнить очаровательное звучание «Маленького марша» из Первой сюиты и «Вступление» к балету Щелкунчик Чайковского, «Балет невылупившихся цыплят» из Картинок с выставки Мусоргского — Равэля, «Танец автоматов» из балета Коппелия Дэлиба и две вещицы Глазунова — «Марионетки» и «Скерцино» из его Балетной сюиты. Такой перечень легко может быть продолжен. Есть ли только в том необходимость?